Многим, наверное, понятно, что в романе «Тайна персидского обоза» («Следъ»),  командующий Кавказской линией генерал Эртель списан  с Георгия Арсеньевича Емануеля. История его  жизни   меня поразила. Она  состояла из цепи  нескончаемых подвигов. В романе  я посвятил ей немало строк.  Немногие полководцы  имели столько ран  сколько он. От них генерал, собственно, и умер.  Но сегодня я хочу  рассказать о том, что случилось с ним через 85 лет после его смерти.

Недавно мне в руки попалась  книжка – семейный альбом в стихах –  пятигорского поэта А. Кругликова (о его подвижничестве я уже писал здесь). Однако  я  не отношу себя к большому знатоку поэзии, и  потому речь  пойдёт не об особенностях стихосложения, а  о глоссарии, вернее даже о примечании № 44 этого самого сборника.  Оно меня больше всего и заинтересовало. Привожу дословно:

Георгий Арсеньевич Емануель (1775-1837)

«…В 1912 году на могилу генерала Емануеля возложили венки депутации от бывшего Киевского гусарского (прежде драгунского)  полка и Елисаветградского кавалерийского училища: в память о герое была отслужена панихида. Через десять лет в 1922 году могила Г.А. Емануеля вновь привлекла к себе внимание. Но к ней явились не для того, что бы отметить 110-ю годовщину Отечественной войны  и почтить память упокоившегося здесь героя. К ней пришли, что бы совершить  посмертный суд  над «царским сатрапом»: склеп был вскрыт, тело генерала было извлечено из гроба и расстреляно. В 1988   г., когда при земляных работах здесь нашли останки Георгия Емануеля, в черепе воина, при жизни, получившего восемь ранений в сражениях, обнаружили пулевые отверстия от выстрелов, сделанных 85 лет спустя после его смерти…».

От себя добавлю, что такова была повсеместная практика большевиков. Они мучили не только  живых, но и мёртвых (вспомните, хотя бы, что они сделали с трупом генерала Корнилова). И потому смешно слышать их  истеричные вопли  против перезахоронения останков Ульянова и всей его «красной» камарильи, упокоившейся у Кремлёвской стены. Не место им там. Я бы, вообще, отвёл для них отдельную юдоль, на манер, как раньше хоронили самоубийц и вероотступников. А они  и есть  самые настоящие вероотступники и живоглоты.