Итак, Галатский мост. Сейчас он совсем другой.
Стамбул. Галатский мост со стороны пристани.
Я пытался его сфотографировать с разных сторон. 
Стамбул. Галатский мост (2013г.).
Но не следует думать, что так он выглядел всегда. Вовсе нет. В те времена, когда по нему прохаживался Клим Пантелеевич Ардашев эта искусственная переправа, соединяющая противоположные берега бухты Золотой Рог, была иной.
Галатский мост (1903 г.).
Вот фото с открытого письма.
Это уже третий мост, построенный в 1875 году. Длинна его составляла 228,5 саженей (480 метров), а ширина – всего 7 (14 метров). За проход по его деревянному настилу взималась плата.
Галатский мост и причал Эминёню.
Первый мост построили ещё в 1845 году, второй – в 1863 году. Они так же были деревянными и платными.
Галатский мост и причал Эминёню с башни Галата.
Султан Абдул Азис спешил ввести второй мост в строй перед визитом в Константинополь Наполеона III.
Галатский мост и Новая Мечеть со стороны Каракоя.
В 1912 году мост перестроили немцы (фирма «МAN»).
Стамбул.Галатский мост (1935 г.).
Четвёртый мост стал шире почти на десять метров, а длинна его даже немного уменьшилась (до 466 метров).
Однако через 80 лет мост сгорел и в 1994 году турки (теперь уже сами) возвели новый, который действует и по сей день. На его нижнем ярусе располагаются рыбные рестораны. Но цена там выше, чем в других местах, а качество блюд оставляет желать лучшего. К тому же, стоит обращать внимание на счёт. Вам легко могут вписать пару дополнительных блюд, надеясь, что вы не станете разбираться в турецком языке. Ну, и «обслуживание» вдруг подскочит аж до 20%. Это здесь сплошь и рядом. Но чему удивляться? Восток!Так что будьте внимательны.
Что ж, давайте, всё-таки, перенесёмся на страницы романа и вместе с Климом Пантелеевичем и его супругой понаблюдаем за городом.
«Отовсюду слышался многоязычный говор, и предостерегающий крик «варда!», «варда!». Это извозчики и погонщики мулов оповещали пешеходов о своём приближении. Животные, запряжённые в небольшие телеги, нагруженные бочками с водой, мясом, фруктами и даже мелким строительным камнем проталкивались через площадь. Булочники, продавцы свежей рыбы, восточных сладостей и табака громко расхваливали свой товар; в одном месте – прилавки менял, в другом – тумбы чистильщиков обуви; брадобреи выверенными движениями наносили густую мыльную пену на лица невозмутимых клиентов.
Стамбул. В кофейне.
Отдыхающие на площади Султана Ахмета.
Стоял громкий, неумолкающий шум, сотканный из тысяч разноголосых звуков. Мелькали лица: сдержанные персы, геркулесовского сложения негры, закрытые чадрами турчанки, греки, арабы, индусы, католические монахи, матросы и алчные, жаждущие любого подаяния нищие. Двое шарманщиков устало брели по мостовой. За ними следовали дервиши с мешками. Куда-то торопился офицер с кривой саблей и расшитой бисером кобурой. Позванивая колокольчиком, сквозь людскую стену пробивался трамвай. Из тёмной подворотни раздался лай – собачья свора устроила грызню.
– А почему здесь так много бродячих собак?
– Турки их любят и не обижают. Дворняги для них играют роль городских санитаров. Отбросы и нечистоты здесь принято выбрасывать на улицу. Всё это сваливается на ближайшем углу, или свозится на первый попавшийся пустырь. А позаботиться об остальном – дело бездомных псов. Иногда от их протяжного воя невозможно заснуть, как и от местного ночного сторожа, отбивающего наконечником деревянной палки каждый свой шаг по мостовой.
Откуда-то донёсся истошный крик:
– Янгин вар![1]
На перекрёсток ворвалась толпа людей с ручной водокачкой на плечах, с топорами, верёвками и баграми. Площадь мгновенно опустела. Босоногая, разбойничьего вида ватага понеслась вверх по улице, сметая попадавшихся на её пути случайных прохожих.
– Кто это? – Вероника Альбертовна испуганно прижалась к мужу.
– Тулумбаджилар или пожарная команда по-нашему. Огнеборцы пользуются в Константинополе огромными привилегиями, но когда возникает пожар, они тот час же собираются вокруг своей водокачки и толпой несутся на помощь погорельцам. Иногда, если зарево возникает на другом краю города, на это уходит несколько часов. Прохожие шарахаются от них, как от чумных больных, потому что они сметают всех, кто попадается им на пути. А вообще-то, пожары – страшный бич. Тут всё дело в строительном материале. Ведь дома сооружаются из грубых деревянных стоек. Стены обшиваются досками, а промежутки заполняются землёй или глиной. Штукатурят их только изнутри. Так что построить жилище – дело нескольких дней, но когда до него добирается пламя, то оно сгорает подобно сухому хворосту. Обрати внимание: во дворах турки высаживают живые изгороди и апельсиновые деревья, которые защищают их от зноя, а во время цветения распространяют душистый аромат.
Турчанка с кофе и кальяном.
Местный народ предпочитает жилища светлые и хорошо проветриваемые. Обстановка там весьма простая: диван и какой-нибудь комод, а над ним – часы, да пара табуреток с подставками для чашек и пепельниц. Женские помещения отделяются длинным коридором от выходящей на улицу приёмной комнаты. Но если есть свой гарем, то в нём непременно должно стоять пианино.
– А у тебя тоже был гарем? – закусив губу, Вероника Альбертовна обиженно воззрилась на мужа.
– Помилуй Вероника!
– Так был или не был?
– Ну, конечно же, нет.
– Ну ладно, – она глубоко вздохнула и примирительно коснулась руки супруга…».
Вот и всё. Мы на время простимся с Константинополем (вполне, возможно, что через несколько лет Клим Пантелеевич снова вернётся туда). Если же у тех, кто ещё не читал детективный роман «Кровь на палубе», после этой виртуальной экскурсии по Стамбулу вдруг появится желание полистать страницы моей книги, я искренне буду тому рад.
Оставьте комментарий